В освобождении нашем не было ничего романтического или героического. Ни штурма с лязгом клинков и криками, ни пламени, ни гордого рыцаря, взобравшегося по отвесной стене башни.

Я ждала Кайя.

Знала, что не придет – он примет ультиматум Кормака, – но все равно ждала. Иррациональная женская вера в чудо…

Сержант вышел из полудремы, в которой пребывал большую часть времени – меньшую он расхаживал по комнате с крайне задумчивым видом, зажав в кулаке фарфоровую кошку. В такие минуты он выглядел чуть более сумасшедшим, чем обычно. Но сейчас он очнулся, подобрался и велел:

– Сядь в кресло.

Кресло стараниями Сержанта заняло самый дальний и темный угол комнаты. Оно было равноудалено от двери и окна, что, по уверениям Юго, весьма затрудняло работу снайпера. Правда, Юго справился бы… с винтовкой.

Но винтовки не было, а Юго вновь притворился пажом.

Место пажа – у ног нашей светлости. Руки пажа – в безразмерных карманах бархатной куртки.

В дверь постучали. Крайне вежливо так постучали. Значит, не охрана: та не страдала излишком манер. Сержант кивнул, убирая кошку в карман, и я сказала:

– Войдите.

Вошли. Вернее, вошел.

Нет, наша светлость понимала, что протекторы разные, но вот… я ждала кого-то, хотя бы отдаленно похожего на Кайя. Но этот человек был… обыкновенен. Пожалуй, так мог бы выглядеть менеджер среднего звена, несколько переросший должность, но застрявший в ней в силу мягкости характера. Среднего роста. Незапоминающейся внешности. И даже характерные узоры мураны выглядят какими-то посеревшими, словно выцветшими.

– Ллойд Флавин, леди. – Он поклонился, прижав руку к воротнику долгополого пиджака. Из петлицы торчала подмерзшая гвоздика, вторая выглядывала из кармана.

– Изольда Дохерти…

Или уже нет…

– Вы бледно выглядите. С вами плохо обращались?

– Нет.

Просто нервы. Ожидание. Токсикоз. И накопившееся раздражение, которое даже выплеснуть не на кого. Тут и посуды нет, которую в стену швырнуть можно.

– Вам требуется помощь врача?

– Нет.

– Хорошо.

На Сержанта Ллойд не обратил внимания, а вот на Юго задержался взглядом, и тот, попятившись, поспешил скрыться за моими юбками.

– Чужак, – заметил Ллойд.

И вот как-то не понравился мне его тон.

– Мой вассал.

– Что ж… если так угодно леди. На острове есть еще ваши люди?

– Не знаю. Вряд ли. Мы… прибыли втроем.

Ллойд рассеянно кивнул и, вытащив гвоздику из кармана, уставился на нее с удивлением. Цветок упал на грязный ковер, а лорд-протектор протянул мне руку.

– Прошу, леди. Думаю, беседу мы продолжим в другом месте.

Сержант кивнул и подал шубу. Доверял он Ллойду или же не видел иного выхода – не понятно, но держался все равно рядом, как и Юго. Мы спустились в зал, вышли во двор, заметенный снегом.

– Осторожней, леди. Ступеньки скользкие, – предупредил Ллойд. – Роанок – странное место. Некогда здесь жили люди. Добывали лунный жемчуг… его в мире почти не осталось. Слишком высокую цену давал Хаот, чтобы удержаться от соблазна. Люди жадны и слабы.

Над крепостью кружатся птицы, они кричат, словно прощаясь со мной. И мне не жаль расставаться. Вот только я не знаю, что будет дальше. Это пугает.

Странно. Сколько я в мире? Лето, которое прошло мимо, поскольку я болела. Первый месяц осени, проведенный взаперти. Свадьба… расставание. И три месяца вместе.

А кажется – вечность в сумме.

– Я склонен думать, что именно жадность их и сгубила. – Ллойд помогает спуститься, держит он крепко, и я понимаю, что, несмотря на невзрачный вид, Ллойд не слабее Кайя.

И тянет спросить, но… молчу.

Не место. Не время.

Он сам расскажет то, что сочтет нужным. И эта сказка – лишь предисловие.

– Жадность победила здравый смысл. Однажды Хаоту оказалось дешевле уничтожить всех жителей Роанока и взять жемчуг даром. С другой стороны, я получил повод ликвидировать директорию. Не только эту.

Снова пристань. Барк.

Запах йода, от которого начинает мутить, и я часто сглатываю, что не остается незамеченным.

– Леди, вы уверены, что выдержите поездку?

А какой у меня выбор? Остаться на острове? И как надолго? Нет уж, барк вряд ли чем-то хуже крепости. Разве что качает его… потерплю. Меня ждет каюта, а в каюте – стопка влажных полотенец, которые весьма кстати, поскольку ванна в крепости отсутствовала, и одежда.

– Боюсь, я не угадал с размером. – Ллойд Флавин пытается быть вежливым хозяином.

Мне остается роль благодарной гостьи.

– Ничего страшного.

Платье не по размеру – наименьшая из нынешних моих проблем.

– Вас никто не побеспокоит. Если же вам что-то понадобится, то звоните. – Ллойд указал на шелковый шнур, уходивший куда-то в потолок. – Не стесняйтесь. Мне действительно хотелось бы, чтобы вы чувствовали себя максимально комфортно.

– Благодарю вас.

Вежливость – хороший способ держать границы. И Ллойд кланяется, но не спешит уходить.

– На острове мы пробудем еще часа два. Мне надо закончить одно дело. И вы не будете возражать, если я воспользуюсь помощью ваших людей?

Сержант кивает. Юго пожимает плечами:

– Если они готовы помогать, то пожалуйста.

Когда все уходят – дверь закрывается, но не на замок, – я опускаюсь на резной стульчик. И наверное, уже можно плакать, но слез нет.

Что мне делать дальше?

Возвращаться и принять правила чужой игры? А я смогу? Сомневаюсь.

Сбежать?

Спрятаться и попытаться жить наново? Забыть о Кайя, о собственных неудачах, обо всем, что было со мной в этом мире?

А выйдет ли…

И если уж не знаю, что делать, то надо делать хоть что-то. Для начала раздеться и воспользоваться полотенцами. Не ванна, но… стало легче. А поплакать… поплакать всегда успеется.

Ллойд правильно сделал, убрав Изольду с острова. Зачистка – дело грязное. Сержант хотел ему сказать, но передумал. В последнее время говорить было сложно.

И все сложно.

Он выполнял свои обязанности, потому что понимал, что если и здесь отступит, то совсем потеряется во снах. Там хорошо.

Мирно.

И кошка, придремавшая на коленях, слушает Сержанта внимательно. Его как-то никто и никогда не слушал. Разве что брат, еще когда сохранял остатки разума. А потом вот… лишь бы выжить. У кошки были длинные усы и пушистый хвост, искры с которого обжигали Сержанта, что было частью игры.

Иногда она выпускала когти, тогда Сержант просыпался.

Кажется.

Сейчас он точно не спал.

– Биссот?

Сержант кивнул.

– Кто ее забрал?

– Хаот. Маг. – Чтобы произнести два слова, потребовалось сделать над собой усилие.

– Эмиссар, – поправил Юго. – Из высших. Не-мертвый.

– Хаот… – Ллойд запрокинул голову, разглядывая птиц, словно по их полету пытаясь предугадать будущее. – Значит, все-таки не устояли перед искушением. Вот засранцы. Тем хуже для них.

Птицы орали. Гадили. И Ллойд переключил внимание на Сержанта. Знакомый взгляд. Препарирующий. Так же смотрел старший Дохерти перед тем, как отдать очередной приказ, не подчиниться которому не выйдет.

– Спокойно. С тобой мы позже разберемся, если захочешь, конечно. – Ллойд переключил внимание на Юго: – И с тобой тоже. Насколько сильно ты ненавидишь Хаот?

– Достаточно сильно, чтобы помогать вам.

– Хорошо.

На этом разговор был закончен. Пока. Сержант не сомневался, что Ллойд не отступится, не выяснив мельчайшие детали произошедшего. И хорошо, если удовлетворится словами. Сержанту не хотелось бы пускать Ллойда в голову.

Там жила кошка.

Еще напугает.

С Ллойдом прибыла всего дюжина, но этого достаточно.

– Палаш? Меч? Шпага? Топор?

Сержант пожал плечами: ему все равно. Хотя, конечно, шпагу он не любил, а топор чересчур громоздкое, грязное оружие. Протянутый же Ллойдом меч был довольно удобен.

Сойдет.

Юго отказался. Он привык убивать по-своему, и Ллойд не стал мешать. Но глаз с чужака не спускал. А тому повышенное внимание было безразлично. Он рисовал на тонком полотне снега план крепости, объясняя, как и где стоят патрули. Сколько людей в гарнизоне. Где могут и будут прятаться.